И.В.Токарев
В авторском изложении
Дорогие мои Землячки!!
Прежде всего вас, и весь коллектив Совета общества, организующий работу по изучению и обнародованию Учения П.К. Иванова поздравляю с наступающим Новым 1994 годом.
Пусть этот год ещё прибавит вам успехов и творческих сил в распространении учения П.К Иванова.
Присланные вами письма Учителя Иванова внимательно их прочитал, труд явился большого значения и полезен для всех нас. Всем вам большое спасибо. Как патриот своего родного села Ореховки, всегда горжусь выходцами великих людей из недр моей Ореховки, а так как П.К. Иванов видный в нашей стране, может даже мирового значения, как показавшиеся испытания на своем личном организме, вынес на себе в покорении природы, а информационный центр является в моем родном селе Ореховке, учения Иванова П.К. Хотелось бы, чтобы это учение явилось большим вкладом в развитие науки, в медицине, второе, все же найдутся лица, это учение и самого Учителя изобразить в художественно-литературном оформлением, как это бывает после проявившихся мужеских и героических поступков изложением в романах, как это было: «Молодая Гвардия», «Котовский», «Александр Пархоменко» и совсем новый роман «Учитель Иванов», но для этого потребуется много автобиографического материала жизнь деятельность П.К. Иванова. Надеюсь, что такой материал уже поступает в ваш научный
Центр, если такого нет, то мой материал, подобие этого, остается первым. Я как хорошо знающего П.К. Иванова, очень рад внести некоторые добавления в его жизнь и его родного села Ореховки. В какой среде он воспитывался. Может мой материал не станет художественной фразой, да и может приводимые некоторые даты мной не будут астрономической точности, так как материал не собирался из архивов, а исключительно собирался из рассказов старожилов (см. примечание).
Село Ореховка заселялось в три периода. ПЕРВЫЙ ПЕРИОД относится к 1730–1740 годам, выходцы из бывшей Курской губернии, Льговского уезда. Приехали сюда в количестве 14 семей (Захаровы, Бочаровы, Токаревы, Кубаткины, Ивановы, Несеновы, Носовы, Сычевы, Щербаковы, Кобзины, Полехины, Слесаревы, Новиковы, Ефимцевы), все приезжие относились к староверской веры. Приезд их, причиной был, как на вольные и урожайные земли, а также еще, оставшиеся местом преследования на проведение обрядов староверской веры, еще после реформ патриарха Никона.
Местом поселения было выбрана самими переселенцами, такое, которое позволило защититься от дикого зверя, свободно производить свою хозяйственную деятельность, обрабатывать землю и свободно собирать свой урожай и не быть заметным от всяких преследований на староверскую веру. Таким местом оказалось для заселения, выход из глубокой низменности (НИЗ), заросшим непроходимыми лесными зарослями, растущих вековых дубов, ясеня, ольхи, береста и сплошь покрытыми ореховыми кустарниками и наличия большого количества дикого зверя, преимущества волков.
Выбрана местность (Гора) свободный выход из зарослей и окруженной 2-х малых речек (Луганчик, Фоминка). Начали производить расчистку площади под обрабатываемые земли, городить сплошные заборы, по рассказам старожил, население так было напугано от большого количества дикого зверя, особенности волков, что не могли найти места выкопать подходящего колодца для питья, только одно такое место было найдено на усадьбе Кубаткинана — «Юрова» (так именовались по-уличному), где круглосуточно сохранялось жителями от нападения волков.
Постепенно населенный пункт, без имени, укреплялся, появились самостоятельные крестьянские хозяйства, стали обрабатывать землю, разводить скот, особенно развивалось пчеловодство, сбор диких плодов, орехов, уже было принято — «идемте на «низ» для сбора диких фруктов». А что касается своих староверческих обрядов, выполняли уже свободно, уже не думая, что кто-то мешает, но долго им свободно проводить свои обряды, как появились новые люди, не пришлось.
ВТОРОЙ ПЕРИОД явился свободного перемещения по Указу Екатерины II, после покорения Крыма, как на вольные земли. Определенного места остановки не было, ехали повсюду, где только понравятся места и сразу же оставались на постоянство. Кто же были эти переселенцы, выходцы из бывшей Орловской губернии, Мценского уезда, где-то 1760- 1765 годы. Местом заселения стала выбранная ими, заросшая глубокая низменность «НИЗ» по берегу реки Луганчик. Получилось два названия: «Низ» и «Гора», получилось совсем два враждующихся населенных пунктов, разные в религиозных обрядов — православные и староверы.
Какие же основные причины были, стояли ихней вражды. Прежде всего бытового порядка: курения табака, употребления в массовом количестве спиртных напитков, где в результате всего, применялись сквернословия и драки, чего в староверах этого не было, всякие сообщения, запрещено поделяться всякими обиходными предметами, а если прохожий попросил питьевой воды, то та посуда полоскалась в разных водах. Полностью отсутствием всяких брачных встреч, но одна единственная встреча, всякие в праздничные дни, это кулачные добровольные битвы.
В 1780 году был создан на базе 2х совсем отдельных зон «Гора», «Низ», произведено объединение в деревню Ореховку Ивановской волости Славяносербского уезда, Екатеринославской губернии. По мере увеличения населения и удобств правления, создалось новое волостное управление село Петропавловка, тогда Ореховка была включена в Петропавловскую волость Славяносербского уезда Екатеринославской губернии.
В период Столыпинской реформы 1911 года, деревня Ореховка намного возросла по количеству населения и приобрела свой культурный уровень, приобрела свое наименование — село Ореховка Славяносербского уезда Екатеринославской губернии. Откуда приобрело свое название Ореховка, точно нет на прямое доказательства, были первые предположения, что «Низ» являлся полностью заросшим ореховым кустарником, а плоды орехи находились большим лакомством сбору жителей «Горы».
ТРЕТИЙ ПЕРИОД поселения. В Ореховку прибыло в 1865 году девять семей (Бердецкий, Соколовский, Шаманский, Плесецкий, Заборовский, Островский, Туркевич, Мидинский, Малецкий), высланные царем Александром II с Польши, как лица, являющихся неблагонадежными, после восстания поляков в 1803 году, добивавшихся освобождения зависимости от России, за свою самостоятельность Польского Государства.
Появление поляков в Ореховке явилось большим событием для населения, быстро появились какие-то преобразования села: в культуре, появление нового вида одежды, в покрое западного образца, введение новых методов сельского хозяйства. Первые появились клубни картошки, появился первый металлический плуг–отвал для вспашки земли, завезены новые сорта пшеницы. Местом поселения и выделено на окраине села в самых, считавшиеся, как малопригодные для обработки земли, то после заселения поляками обмены с коренным населением по всем областям в науке и культуре, создавались массовым гулянием в молодежи. Все эти взаимные дружеские общения с поляками уже перешли в общие традиционные связи, как высокоразвитым краем в Ореховке, что послужило выбором закладки первой школы села, создание общественно–сельских складов под хранение зерна (магазеев). Был создан общественный ток (громадский) для обмолота зерна. После обмолота зерно засыпалось в эти магазеи и хранилось до так называемого «черного дня» — неурожайного, градобития, лица, пострадавшие (отдельно) от пожара и т.д., то им выдавалось из общего фонда для его существования по определенному указанию волостного правления. Был построен большой емкостью резервуар по ликвидации пожаров в селе, обслуживание производилось исключительно лицами, прибывшими из Польши, как лицами, доказавшими себя честными и аккуратными по отношению к коренному населению.
В Ореховке появилось три веры: староверская, православная и католическая, прибывшая третья вера не явилась какой-нибудь новой враждой между староверами, как это было с православной. С католиками пришлось мирно жить, но с православными продолжались, но постепенно нормализовались.
В самых добрых взаимоотношениях в житейской обстановке староверов находились близлежащие населенные пункты, с которыми «Гора» больше всего имела, как по веры старообрядческой, а также одинаковых обрядов такие пункты: большое село Городище, на Дону Н. Чирская и В. Чирская станицы, Морозовская станица, Салтские Степя, Новочеркасск и близлежащие станицы в окружении Ростова. В Ореховке долго решался вопрос о староверстве хотя бы о молитвенном доме для старообрядцев, видимо беднота в финансах, да видимо сама старообрядская вера не была оформлена в своем приходе, видимо еще имел какой-то отпечаток о своем прошлом тайного сосуществования. Пока продолжали производить такие обряды: служения, крещения новорожденных, венчание новобрачных. Приезжали, какие-то беглецы переодевались в поповское одеяние, показывая себя староверского богослужения, а где производить и сохранить далекую тайность?
Видный в то время, некий трудолюбитель и смекалистый Иванов Ивлий, на окраине села в заросшей балке произвел расчистку от кустарника площадь для установки ульев с пчелами. А в зимний период построил помещение для хранения пчел (омшаник), а для охраны построил себе маленькую сторожку, где эта сторожка являлась конспиративным местом. Здесь производились тайные религиозные обряды, приезжие беглые служители священники производили крещение родившихся детей, венчания молодых, вступавших в брак, а в большие праздники происходили богослужения, молебны по покойникам и т.д. Все эти обряды продолжались до самого строительства молитвенного дома старообрядцам, а место получило «Ивкина балка», прозвище «Ивка» от постоянного имени Ивлий.
В большой зажиточности крестьян «Горы» нельзя было отнести, уровень жизни их всегда находился натянутым, хотя и семьи были большие, и земли достаточно, мешало им большое признание своей религиозности, которая не позволяла большого труда, труд в религиозные дни не производился, считался «грех», да и сама в окружении села земля относилась к малоурожайным, население всегда находилось на голодном пайке, всегда в поисках посторонних промыслов для нормального своего проживания. Такие промыслы находились с выездом за пределы своего края на Дон в старообрядческие хутора. Церквей там не было, казаки всегда жили зажиточно, всегда нанимали читать псалтыри по умерших, убиенных казаках, расплата была приличная деньгами и продуктами питания, а некоторые даже оставались на постоянное жительство, переходили в казачье сословие. За период моления происходило знакомство с видными людьми Дона, были такие видные купцы-староверы: Ниж. Чирской станицы купец Парамонов, купец Оксайской станицы, будущий беспоповец — Шапошников.
Эти два лица имели большое влияние на экономическое развитие села (Горы), хотя хлебопашество являлось основным родом занятия населения, но было малоэффективным, на пропитание семьи не хватало до нового урожая, причиной этого бедствия являлись земли — были малоурожайными, да сама обработка находилась на самом низком уровне. Население всегда искало новых источников своей занятости, а также пополнения своих доходов для существования. Что же было? Это почти чуть ли массовым уходом населения к богатым людям Дона. Такими людьми были богатый купец хлеботорговли Шапошников, почти весь род Полехиных шли к нему в батраки, он почти всех своих наемников завербовал в свою веру — беспоповцев. По окончанию сезонных сельхозработ возвращались домой в Ореховку с большим доходом заработанного хлеба, это еще привело еще больше приплыву крестьян к нему и его беспоповской вере. Шапошников, узнавши большого своего результата проповедования своей веры, он лично вложил свои средства на строительство молитвенного дома беспоповского прихода.
Вторым лицом явился купец старовер Парамонов, помог своими средствами строительству второго молитвенного дома для староверской веры. Купец старовер Парамонов, помимо занимался хлебной торговли. Занялся угольной промышленностью. Заложил угольную шахту в бывшей Александро–Грушевской станице (шахта им. Артема, г. Шахты Ростовской области).
Некоторые крестьянские хозяйства Ореховки постепенно стали подниматься на высокий уровень, появилась дополнительная тяга, если быки являлись для вспашки земли, а появление лошадей послужило им выезжать в дальние края — заняться коммерцией. Выезжали на закупки крупных плантаций яблок. Выращивали, а зрелые собирали и вывозили продавать — таким местом было село Дьяково, второй коммерцией считались виноградные плантации. Находились в Александро–Грушевской станице.
Некий житель Ореховки — Бочаров Аникей — славился своим умственным развитием. Поехал за виноградом в станицу Александро–Грушевскую, купил винограда, привез с собой глыбу угля антрацита и настоящую керосиновую лампу. Затопил печь, зажег керосиновую лампу, получил тепло в своей квартире, и видно, появилось что-то неправдоподобное, черный камень горит, дает тепло, вода в лампе горит и освещает, вызвало в населении целое удивление, что и как и где все это взято. Приходили целой гурьбой интересоваться этим событием, появилось множество охотников поехать туда, уже узнавши, что старовер купец Парамонов нас староверов возьмет на работу.
Бочаров Аникей собрал артель, проявивших себе желание поехать на заработки в количестве до 10 человек, в том числе Иванова Корнея и его брата Федора. Как обычно в то время на шахтах работали на сезон, а с приходом весны возвращались по домам на свои полевые работы, уже с приличными доходами заработанных денег, где на тот период времени была поговорка или даже песенка:
Наш хозяин Парамонов Кормил нас всех староверов,
А инженер-штейгер Рюмин Поит нас всех рюмой.
А артельный Протасов Наградил нас сумой богатой.
Бочаров Аникей на сезонные работы в Ореховку не ездил, оставался на постоянную работу, в процессе своей работы познался со всеми видными людьми, администрацией шахты и всем техническим составом, получил теоретические и практические знания и способа разработки угольных пластов и их залегания и безопасных методов разработки. Возвращается на свою родину Бочаров Аникей уже с большим богажом в вопросе о горных выработках угольной промышленности.
Начал присматриваться к ореховской местности, овраги, бугры и определил, что заложения в недрах ореховских землях угольных пластов должны быть, и наконец-то его мечта сбылась. Собрана им артель рабочих. На «Синей Горе» за Ореховкой была заложена в 1895-1898 годах маленькая полукустарная шахтенка, ручным воротом вытаскивался уголь. Уголь применялся исключительно для личного пользования, а по мере большого освоения разработки пластов были заложены более крупные шахты с паровой откаткой и паровым водоотливом. Такая шахта была заложена ореховским торговцем Косенко, уголь добытый транспортировался гужевым транспортом на станцию Микидоново, проходимая железная дорога около самой Ореховка — Первозвановка — Колпаково, построенная в 1890-91 году крупным французским акционером. Вторым конкурентом по добыче угля в Ореховке являлся мелкий купец — заложил свою шахту в Шелковом Протоке — некий Аршинов. Перед самой первой мировой войной Ореховка чуть ли не стала промышленным центром добычи угля, начало мировой войны, гражданская война прекратила создание своего собственного рабочего класса.
Жизнь населения Ореховки, в частности «Горы» своей староверской веры, со всеми ихними обрядами так и продолжались всякие недружелюбные не быть всяких общений с «Низом». «Низ», православной веры, где было принято употребление табака, спиртных напитков, а еще большим злом являлось конокрадство, большое воровство между «Горой» и «Низом», что способствовало еще большему разделению внутри села Ореховки.
Как уже раньше писалось, самым большим слиянием в жизни староверов получилось за пределами Ореховки это было: Дон и село Городище, где там же была староверская вера. Село Городище очень много помогло в культурном развитии села Ореховки, от них было завезено большое количество церковно-славянских книг (старого образца), всякой церковной принадлежности для вновь построенной староверской церкви. Построенный новый молитвенный дом староверской веры долгое время не служился, не было священника. В праздничные дни временно приезжали священники из с. Городище. Пользуясь старыми рассказами старожилов, по освещении построенного нового молитвенного дома и приезда первого священника из Городище какой был устроенный большой прием этому священнику. Священник, вступивши на Ореховскую землю, начиная от речки «Водолацкой» до самого молитвенного дома расстоянием более 2х километров должны быть посланы домотканные холсты, каждый хозяин своих холстов, после прохода по его холсту священника, должен собрать и на перегонку вперед настилать и т.д. Этот холст не обмывался, не очищался после оставшихся следов ног священника, считавшихся священным делом, хранился и не употреблялся в дело. Длительное время, хотя проходила служба, но нерегулярно, то приезжал священник из Городище, то по причине какой-либо не приезжал. Обществом прихода старообрядства был выбран подходящим лицом некий Захаров Климентий, требовалось только освятиться синодом староверской веры и стать полным священнослужителем. В тот период времени конца века и начала нового века происходило полное брожение в староверской вере, приезжало со стороны масса людей проповедников веры, выхода из староверской веры, обращая внимание, что староверская вера незаконная, наконец-то была создана, конец 19го века, было вторым выходом (первым выходом являлась вера беспоповцев), такой верой оказались единоверцы или просто «куловеры». Все веры в Ореховке просуществовали, короткое время перед коллективизацией все эти три молитвенных дома были закрыты и определены под хлебные склады, а позже полностью стерты с лица земли. В письмах П.К. Иванова упоминается «Чивилкин бугор», да, действительно, такой бугор являлся большим событием, как встречи весны. Долгие зимние ночи являлись надоедливыми, население ждало с нетерпением теплых дней, пройти подышать свежим воздухом, посмотреть весеннюю природу, прилет птиц, встреча весны, всех радовало теплыми днями, приближением весны. Все население молодые и старые выходили на этот бугор, а в особенности в праздничные дни все выходили гулять на выгон, устраивая всевозможные игры, а бугор, как возвышенность, являлся прекрасным зрелищем на речку Луганчик, ее пологими берегами, окружением крестьянских садов. Вторым событием массового выхода на выгон, население выгоняло свой скот на первый попас до организации общественного стада.
У самого подножья горы жила семья — Токаревы, многодетная и бедная, в лице старика Трофима, старик был самым милым и добрым человеком, в особенности он проявлял свою жалость к детям. После первого пробуждения от зимней спячки, дед Трофим первым выходил на бугор, уже было принято в населении, если дед Трофим появился на бугор, ждите тепла. Каждой появившейся гурьбы детей на бугор, всегда он к ним выходил и вместе играл всякие детские игры и всегда он относился к ним любимой радостью, ко всем интересовался «чьи вы», даже он с певом произносил, подражая птице чибис — «чьи–вы, чьи–вы». Дед получил кличку «чьи–вы», а бугор, находившийся близко от его места жительства стал именоваться «Чивилкин бугор».
Видимо, для П.К. Иванова, вспоминая своего детства гуляние на этом бугре, явилось самым приятным и радостным местом «Чивилкин бугор». Пусть этот бугор сохранит себе память на долгие лета, как исторические места и память Учителя П.К. Иванова. Вот, таким самым являлось, где воспитывался и рос сам Иванов и его предки. Теперь лично мои воспоминания, которые я видел и слышал о нем, и все встречи мои с ним: все они определены мной как самые смелые, находчивые, проявившиеся большой физической силой — самого Иванова П.К., всегда находился, везде в какой-либо победы первым.
В период гражданской войны осенью 1918 года пролетал разведывательный аэроплан через Ореховку с Запада на восток, принадлежащий Войску Донскому атамана Коледина, по техническим неисправностям произвел вынужденную посадку в районе за Ореховкой самой высокой точки (316) — курганы, а пилотный состав ушел на ночевку в близлежащее село Щетово, оставив без всякой охраны. Совсем близко от места посадки, на границе Ореховской земли в балке, крестьяне Ореховки заложили маленькую кустарную шахту по добыче угля для своих нужд. На вторую или третью ночь после посадки этот самолет был спален, кем и как?
Через самое короткое время на место происшествия прибывает карательная группа из числа казачьих войск «Войска Донского». Первым и прямым доказательством припало на лиц, работающих на шахте, которые в действительности никакого отношения не имели, всех лиц, работающих на этой шахте, взяли под стражу и без суда отправили в тюрьму города Новочеркасска, где один из товарищей — некий Носов Степан не вернулся, там погиб. Фактически уничтожение самолета произвели П.К. Иванов и его окружающие товарищи, настолько они были на конспирации, что абсолютно подозрения на них никакого не имели.
Второй случай, после Ленинского Закона (продразверстки), в 1919-20 годах все излишки зерна у крестьян были изъяты, пришло бедственное положение, подходил голод в Ореховку, пухли люди, умирали на ходу. Население более пригодное к жизни бросилось во все места для спасения своей жизни: выезды на Дон казачьи хутора на какие-либо поденные и постоянные работы, а большинство собирались свои родственники в одну подводу, несколько подвод (обоз) и выезжали по обмену своего домотканого холста на хлеб. Организовалась группа во главе Иванова П.К., в эту группу вошла моя мать — Иванова Василиса Емельяновна, вся эта группа находилась в родстве Ивановых. Произвели обмен, загрузились зерном и другим съедобным, возвращаются домой, в пути следования ночного времени появилась тень каких-то человекообразных существ, оказалось, подкралась банда грабителей. Первый сигнал был моей матери: «Паршек, подходит нам конец». Ответ его: «Не робей, Васютка, держись крепко за возжи, а кнутом бей лошадей», а сам он взял спрятанное оружие в бричке переднего ящика для кормления лошади, открыл небывалый огонь по банде, благодаря чего явилось спасение всех их и возвращения благополучно домой, или банда была полностью уничтожена, или прекратила свое преследование. После чего были прекращены все эти нападения и убийства на наших земляков, а их насчитывалось до 10 человек — положили свои головы. Пошел слух, что Паршек уничтожил банду.
В начале 1939 года, лично мной произошла встреча с П.К. Ивановым. Я держал путь с Ореховки на ст. Лутугино к поезду в Луганск, подул сильный ветер, образовалось перемещение снега (поземок) и вдруг, подходя к речке Сухой, уже перешел речку, навстречу мне подходит человекообразное существо: то ли божий или снежный человек, я был так напуган этой встречей, что не мог слова проявить. Поравнялись, он меня первый затронул: «Не бойся, я Паршек Шишкин» (так их звали по-уличному), мне стало легче на душе, прежде всего он спросил, чей я есть, я доложился по отцу, «А, я его хорошо помню, было дело у меня с ним», но что за дело, он не сказал.
В каком положении я его встретил: был раздетый, без рубашки, в обыкновенных брюках, выше колен были обрезаны, ноги были голые, без головного убора, черные длинные волосы были непричесаны, обутый в каких-то истоптанных без чулков сандаль, через плечо висела обыкновенная старомодная школьная сумка, что-то в ней лежало определенной формы, но не определяло, что в ней лежали продукты питания, уже намного позже я узнал, что он не расставался с книгой библией. Телосложение его было хорошее упитанным. Кожа отдавала розовый цвет, где по ней простирались мелкие росинки от таяния снега на коже. Он спросил, что нового в Ореховке, я ответил, да, нет пока ничего не слышал я, а моя сестра Анютка не болеет, иду ее проведать. Я с ним не решался в дальнейший разговор, хотя от общего испуга прошли, так мы с ним расстались.
В тот период времени большинство молодежи было воспитано Сталинской идеологией, что никакого сближения и общения кулака, попа и врага народа не должно быть. Позже от населения я узнал все подробности за Иванова П.К., но встречи такой близкой уже у меня не было, а через года 1,5 я его встречал в таком же положении, но совсем на дальнем расстоянии. Уже у меня появилось желание с ним поговорить, но этого уже не представилось возможности.
К нам в город Суходольск попал по обмену жилой квартиры из города Красный Сулин Ростовской обл., мне его разговор пришлось записать.
Иванова П.К., я его хорошо знал, он работал в заводе счетоводом. В свободное время встречались около его квартиры, все мы охотники были слушать его философские разговоры — по всем видам наук — астрономии, социологии, даже марксизму, зная что он не имел никаких образований, а его ораторство нас так привлекало, что мы были удивлены. После всяких ораторских разговоров переходили в то время популярную игру в карты, его никто не выигрывал, всегда он был в выигрыше, а сколько он знал всяких фокусов в картах, не перечесть.
Завершая свое описание о жизни и деятельности Иванова П.К. везде он и все времена его жизни, всегда он проявлял смелость, находчивость, даже его физическая сила всегда помогала ему в каких-то неожиданностях, а особенно его расторопность и смекалка, а при каких либо трудовых его делах всегда проявлял свою инициативу, это было заметно. Переезду ихний с Ореховки на вольные земли в 1922 году бывшего Провалтского конного завода всю инициативу по транспортировке всего имущества, всех отъезжающих лиц гужевым транспортом и железной дорогой, и самый момент застройки хутора в самый короткий срок был поставлен жилой хутор, только благодаря самого Иванова П.К. Хутор построенный был назван в честь его «Иванов», позже, развитие угольной промышленности Гуковского п/объединения, расширилось строительство жилого фонда, образовался административный центр город Гуково, а хутор Иванов был включен в общую городскую черту и свою самостоятельность он потерял.
Дальнейший сбор материала о жизни и деятельности Иванова П.К., начиная с 1923 года и полного конца его жизни, относится ко второму периоду времени. Помню, что его семья оставалась большой: три брата: Егор, Исаак, Илья, сестра Варвара, но и непосредственно были сыновья, имена их я не знаю. Хотелось бы, чтобы этот материал о последней жизни Учителя Иванова П.К. был бы кем-то продолжен и не оставлен без внимания жизнь и его деятельность.
Не оставлю без внимания всего рода Ивановых на протяжении всей истории Ореховки, которое послужило родственное наследство и других Ивановых. Если Иванов П.К. не имея ни среднего и высшего образования не получал, но своей одаренной человеческой природы — относился к мировым значениям, где его учение воспринимают и внедряют в полный комплекс человеческого здравого покроя. То его земляки, а может даже родные по дальней крови, внесли большой вклад в развитие нашей науки и в частности выходцы из недр нашей Ореховки, такие видные люди.
Иванов Иван Петрович получил юридическое образование, долгое время работал в уездном управлении (Славяносербского), защищая Столыпинские преобразования сёл и в целом земского правления, которая ставила собой задачей преобразования из отсталых сёл в первоклассные с высокоразвитых, высокоурожайных сельских деревень и сёл.
Иванова Агафья Петровна, его сестра, которая являлась первой учительницей Иванова Порфирия Корнеевича.
Иванов Емельян Демьянович, начитанный церковно-славянской письменности, славился своим умственным развитием и прогрессивностью в проведении каких-либо мероприятий. Был постоянным членом Земской управы и уезде имел большие связи с агрономическим отделением при уезде, самую активную роль проявлял в поднятии урожайности зерновых культур при своем селе и за пределы его. На своих земельных участках ежегодно в размере 2х десятин, которые являлись опытными полями, на этих участках земли применял органические удобрения, применение правильных севооборотов - по 5ти-полье, 6ти-полье. Ежегодно приезжали на его опытное поле агрономы с уезда, составляли ежегодный отчет (учет) и определялся определенный результат, а сам Иванов Е.Д. ездил в уезд с отчетом, где там определялась его деятельность в поднятии урожайности по уезду. Помимо применений агрономических методов для поднятия урожайности земель, также вводил новую механизацию, первая в него была внедрена широкорядная сеялка, по уборке урожая была приобретена первая в селе самоскидно, как уборочный механизм с меньшими потерями зерна.
Иванов Павел Емельянович (сын) первый в селе окончил Новочеркасский институт (литературный факультет), стал преподавателем высших классов гимназий.
Иванов Алексей Емельянович явился первым доктором сельхознаук — профессор. занимался в Центральном научно–исследовательском институте Академии Наук вопросом комплексного освоения песков, процесса продвижения песчаных пустынь наших Приволжских равнин — Калмыкия, Дон — с востока на запад и пути его задержания, где были достигнуты на одном из опорных пунктов освоения песков явился Обливский своим высокоурожайным бахчевых культур.
Иванова Ирина Емельяновна — достигла высшего знания врачебного дела в Ореховке.
Все вышеперечисленные товарищи и наши земляки, наши корифеи в науке из недр нашей Ореховки, уже их давно нет на свете, должны сохранить глубокие свои чувства в душах у каждого жителя Ореховки и не должны никогда быть забытыми.
Вечная им память, наши дорогие земляки!
31/XII-93. г. Токарев Иван Васильевич. Суходольск, Луганской области